Убежать от весны

1. Король умер - да здравствует король!

В поход я больше не пойду. По крайней мере в категорийный. Так тяжело, как мне дались эти 700 км за 10 дней, наверное, они не дались никому из 20 человек. Я и не надеюсь, что в это кто-то поверит, как не хотел верить никто из нашей команды.

Тут надо открыть один маленький секрет. Как можно поближе познакомиться с каждым членом группы в велопоходе? Надо перманентно отставать от группы на полкилометра. Тогда ты неизбежно будешь ехать в компании с замыкающим, и если повезет, трепаться с ним всю дорогу. Так я перезнакомилась практически со всей мужской частью нашей группы. Каждый выдвигал свою версию моего отставания.

- Тебе цепь надо смазать.

- У тебя рама слишком длинная.

- У тебя рюкзак тяжелый.

- Почему ты едешь на средней звездочке?

- Надо чаще переключаться.

- У тебя вынос руля неправильный.

- Тебе без перчаток холодно.

И только один понял, в чем действительно заключалась тяжесть моего положения. Он молча ехал впереди и рассекал за меня ветер.

Что они говорили у меня за спиной, я, слава Богу, не знаю, но сдается мне, что у всех осталась уверенность, что мне просто лень было напрягаться.

2. Лед тронулся, господа!

Стоит ли говорить, что первую часть похода я помню очень смутно.

Наше путешествие началось, как полагается, с пересечения границы Иван-город/Нарва. Из хорошей приметы дождь давно превратился в нашего постоянного компаньона.

- Вы в первый раз в Эстонии?

- Ja, on kull.

Пограничник с трудом сдерживает хохот. Видимо, фраза, почерпнутая из учебника эстонского языка, не совсем здесь уместна.

Через границу нас провожал разговорчивый местный, который прежде всего нас предупредил: "Пить пиво на улице здесь нельзя. Штраф - 600 крон (около 1000 руб)".

Вот так Европа.

"Нет, ну можно, конечно, но если полицейский увидит, возьмет штраф".

Да какая Европа...

Нарва - город явно интернациональный. Да и каким может быть город, столько раз менявший своих хозяев? По-русски здесь говорят без акцента и охотно.

Дождю стало скучно одному и теперь он позвал себе в компанию холодный северный ветер. Мы едем в крепость. Чем темнее небо, тем четче можно себе представить враждующие крепости, разделенные рекой. Они похожи друг на друга как капли дождя, падающие с неба. Близость расположения уготовала им вечное соперничество. Если одна из них чуть выше другой, из нее можно будет наблюдать, что происходит в соседней крепости, а этого допускать нельзя, вот и надстраивались крепости до тех пор, пока все, происходящее в каждой, не было покрыто тайной.

Кажется, что желанное тепло уже близко, но увы, крепость для осмотра сегодня закрыта - государственный праздник, да еще и конференция проходит. Мы толпимся в закутке и тщательно мозолим глаза директору музея.

- Ладно, - сдается она. - Не хочу, чтобы у Вас путешествие начиналось плохо. Я Вас сама проведу по крепости и покажу только то, что открыто, - внушительно говорит она, побрякивая огромными коваными ключами.

Такое возможно только здесь.

Мы с радостью поднимаемся на самый верх крепости и можем спокойно наблюдать, что делается в крепости соседней. Увы, там сохранились только стены, да и тем, видимо, жить осталось недолго: людское равнодушие гораздо сильнее любых снарядов.

Крепость интересна тем, что, переходя от одних владельцев к другим, впитывала в себя что-то от каждого из них. Наверное, она что-то впитала и от того периода, когда была пионерским лагерем, но эти следы, видимо, удалось стереть. Рыцарские доспехи, камины, гербы, особая достопримечательность - средневековый туалет, представляющий собой просто дырку наружу...

Дождь за это время не прекратился, и мы опять выходим на дождь. Собственно здесь и начался настоящий велопоход. Мы отъехали от Нарвы всего 30 километров, а я уже почувствовала невыносимую тяжесть. Сначала дала о себе знать поясница - она отвыкла от таких нагрузок. Но вот - блаженство - мы приехали на море. О том, что это море, можно было только догадываться, ибо оно жестоко сковано льдом, да каким! Гулять по нему было совсем не страшно. А вот тащить на себе велосипед с рюкзаком и еще не съеденной тушенкой вниз - вот это было страшно. И тащить его по песку за собой, переправлять через речушку, а потом поднимать наверх - это была компенсация малого километража первого дня похода - дня труда и весны.

Мы нашли уютное местечко на берегу моря, и начинается наша первая стоянка.

Поднялся сильный ветер, к вечеру опять пошел дождь, и нам пришлось попрятаться по палаткам. Ночью казалось, что еще немного, и палатку снесет вместе с нами вниз. Ветер шумел как паровоз, с таким же постоянством и упорством.

Утром меня разбудили мужские голоса:

- Это ж надо, все разбилось. Все, все разбилось.

Я начала перебирать в уме: что же могло разбиться, канны, посуда, продукты, велосипеды. Я выглянула из палатки.

Море. Это было море, высвободившееся из оков. Так мы стали свидетелями ледохода.

продолжение следует